3.1.1. Первый этап ( 1863-1884 гг.)

Первое официальное сообщение о переселении корейцев в Южно-Уссурийский край относится к 30 декабря 1863 г., когда поручик Резанов в рапорте военному губернатору Приморской области П.В. Казакевичу передавал, что несколько корейских крестьян обратились к начальнику Новгородского поста за разрешением поселиться на русской земле недалеко от поста с тем, однако, условием, "чтобы на месте их поселения выстроить русский дом для помещения хотя бы 5 человек-солдат, которые могли бы служить обеспечением их безопасности". Если русскими будет обеспечена их безопасность, говорили корейцы, "тогда они готовы переселиться еще в числе 100 семейств". Центральный государственный архив России и Дальнего Востока ( ЦГА РиДВ ), ф. 87, оп.1, д. 278, л. 1.

После того, как разрешение на переселение было получено от военного губернатора Приморской области, 14 семей корейцев в числе 65 человек в январе 1864 г. тайно от своих властей перешли на русскую территорию и основали в 15 километрах от Новгородского поста первое корейское село - Тизинхе, Центральный государственный архив России и Дальнего Востока ( ЦГА РиДВ ), ф. 87, оп.1, д. 278, л. 15. которое в 1865 г. было переименовано в слободу Резаново. Так началась корейская иммиграция на Дальний Восток России.

К лету 1864 г. в долине р. Тизинхе насчитывалось 30 корейских семей численностью в 140 человек. Корейцы начали расселяться также в долинах рек Сидими и Янчихе, где впоследствии возникли одноименные корейские деревни. Русские военные и гражданские чиновники, посетившие первые корейские переселенческие деревни и ознакомившиеся с жизнью в них, выразили мнение о том, что иммиграция корейцев не только полезное дело, но и существенно важное для будущности края. См.: Пржевальский Н. Инородческое население в южной части Приморской области. 2. Корейское население, - Известия Географического общества. Спб., 1869, т. 5, Љ 5, с. 185-201. Некоторые из них предлагали стимулировать переселение корейцев, ввести практические меры по их привлечению, к примеру, штабс-капитан П.А. Гельмерсен после осмотра корейской деревни Тизинхе в 1865 г. предлагал применить к корейцам льготы, предусмотренные в "Правилах для поселения русских и инородцев в Амурской и Приморских областях". Государственный архив Иркутской области ( ГАИО ), ф. 24, оп. 11/ 3, д. 24, л. 27-31.

Опыт первых корейских поселений удовлетворил русские власти, которые стали строить планы по привлечению корейцев в качестве дешевой рабочей силы, призванной освоить целинные земли и обеспечить продовольствием край. По первой неполной переписи корейского населения в Южно-Уссурийском крае, произведенной Ф.Ф. Буссе - чиновником особых поручений при генерал-губернаторе Восточной Сибири, на 1 января 1867 г. корейских переселенцев оказалось 185 семей ( 999 человек ). ЦГА РиДВ, ф. 87, оп. 1, д. 278, л. 66. Однако, как справедливо отмечает Буссе, помимо этих, имевших жилье и занятых хлебопашеством, т.е. осевших в крае, много корейцев приходили в Посьет только в страдную пору и по уборке хлеба возвращались домой. Часть мигрантов-сезонников со временем также оседала.

Корейское правительство, обеспокоенное известиями начальников пограничных районов и городов о бегстве крестьян на русскую территорию, обратило особенно серьезное внимание на несанкционированную эмиграцию в конце 1866 - начале 1867 г., когда несколько сот человек почти одновременно ушло за границу. Правительство Цинского Китая, в формальной зависимости которого находилась Корея, также пыталось противодействовать переселению корейцев в Россию и побуждало корейские власти потребовать от русских высылки назад всех беглецов. См.: Lee Chol. History of the Korean Immigration to Russia, - Slav Yongu, No. 7, 1991,pp. 179-200; Lee Tong On. A Study on the Early Korean Residents Community in the Siberian Region, - Hanguk Tongnip Undongsa Yongu, No.5, 1991, p. 205-232. По данным Н. Пржевальского, в 1867 г. в трех корейских деревнях Тизинхе, Янчихе и Сидими насчитывалось в общей сложности 995 мужчин и 806 женщин, всего 1801 человек. Пржевальский Н. М. Путешествие в Уссурийском крае 1867-1869 гг. М., 1947, с. 299.

Несмотря на объединенное противодействие корейских и китайских властей, иммиграция из Кореи в Южно-Уссурийский край постоянно набирала силу и в зимний период 1868-1869 гг. в русские пределы переселись до 900 корейцев. Осенью 1869 г. в северных провинциях Кореи произошло катастрофическое наводнение, уничтожившее урожай, и начался новый массовый переход на русскую территорию гонимых голодом корейских беженцев. В период с конца сентября до начала октября 1850 корейцев (1300 мужчин и 550 женщин) пришли в село Тизинхе. ГАИО, ф. 24, оп. 1, д. 278, л. 11-12.

Русские власти не были готовы к такому массовому переходу через границу, но военный губернатор Приморской области контр-адмирал Фуругельм не решился выслать перешедших границу корейских беженцев, чтобы не брать на себя нравственную ответственность за казнь корейцев на родине в случае выдворения их силой. По его указанию полковник Дьяченко отправил 600 корейцев морем во Владивосток, 70 человек - в Никольское селение, остальные были оставлены в Тизинхе. Фуругельм распорядился также выдать из воинских магазинов 4 тыс. пудов негодной ржи и 2 тыс. пудов муки. Часть корейцев во Владивостоке была трудоустроена на казенные работы. ГАИО. ф. 24, оп. 1, д. 278, л. 11-12.

Иммиграции корейцев продолжалась небольшими группами переселенцев, но в конце ноября - начале декабря 1869 г. границу перешли 4 500 человек. Полковник Дьяченко в связи с этим докладывал, что целый город Кёнхын перешел р. Туманган и направляется на жительство в деревню Тизинхе. Общая численность перешедших в течение 1869 г. через русскую границу корейцев составила 6 543 человека ( 3 533 мужчин и 3010 женщин), треть из которых составляли дети. См.: Вагин В. Корейцы на Амуре. - Сборник историко-статистических сведений о Сибири и сопредельных ей странах. Т.1, СПб. 1875-1876, с. 4.

Переход совершался большей частью через китайскую и корейскую границу в разных местах. Русские, корейские и китайские пограничные посты пытались помешать переходу через границы, но безуспешно. Иногда случались трагические инциденты на русских границах, в которых пострадавшими неизменно были корейцы См.: там же, с. 5; Максимов А. Я. Корейка Маша. -На Дальнем Востоке. Рассказы и очерки. Спб. 1887, с. 44-68. Слухи об этих "несчастных случаях", как назывались в официальных документах трагедии с человеческими жертвами, распространились по корейским деревням, но это не остановило переселения.

Стихийный рост корейской иммиграции вызвал опасения военного губернатора Фуругельма о возможных политических и экономических осложнениях в вверенной ему Приморской области. В политическом отношении он хотел избежать конфликта с корейскими властями и воспрепятствовать образованию на границе с Кореей численно доминирующего инородного населения, а в экономическом - упредить возникновение дефицита лучших плодородных земель для русских переселенцев. Таким образом, вопрос об отношении царских властей к иммиграции корейцев в Россию вступил с этого времени в новую фазу: местные власти Приморской области, с одной стороны, стремились ограничить наплыв переселенцев из Кореи, а с другой - очистить пограничную полосу от "корейского элемента", направляя вновь прибывших переселенцев подальше от морского побережья и государственной границы. ГАИО. ф. 24, оп.10, д.202, л. 26.

Весной 1870 г. началось перемещение вновь прибывших корейцев в долины рек Суйфуна, Шуфана, Лефу и Даубихе. До конца мая в с. Никольское пришло 448 человек, а к осени 1870 г. в Суйфунскую долину прибыло еще 500 корейцев, положившие начало основанию ряда новых корейских деревень. Буссе Ф.Ф. Переселение крестьян морем в Южно-Уссурийский край в 1883-1893 годах. Спб. 1896, с. 22. Всего в течение 1869-1870 гг. в долины рек Суйфун, Лефу и Даубихе было отправлено 5 700 корейцев для поселения их на новых местах. Рагоза А. Краткий исторический очерк переселения корейцев в наши пределы. - Военный сборник, 1903, Љ. 6, с.216. В 1870 г. около Посьета оставалось всего до 1600 корейцев, которых предполагалось переселить на Даубихе весной 1871 года.

По данным начальника Суйфунского округа полковника Дьяченко к первому января 1871 г. всего из числа перешедших на русскую территорию в 1869- 1870 гг. корейцев в различных местах Южно-Уссурийского края было размещено 3750 человек. Рагоза А. Краткий исторический очерк переселения корейцев в наши пределы. - Военный сборник, 1903, Љ. 6, с.216. Трудно определить точно, сколько из перемещенных русскими властями корейцев не дошло до места назначения. По мнению А. Рагозы, исследовавшего еще в начале века переселение корейцев в Россию, разница между общей численностью корейцев, перешедших в Россию в 1869-1870 гг. и численностью значившихся на жительстве составляет 4 тыс. душ. Недочет он предполагает отнести прежде всего на смертность среди переселенцев. Рагоза А. Краткий исторический очерк переселения корейцев в наши пределы. - Военный сборник, 1903, Љ. 6, с. 217. Некоторая часть переселенцев из суммы недочета в 4 тыс. человек ушла в Маньчжурию, но большая часть, видимо все же погибла. См.: Смертность переселенцев из Кореи.- Новое время, 1887, Љ. 400.

Весной 1871 г. наблюдалась новая волна иммиграции корейцев в Уссурийский край, когда через р. Туманган и китайскую территорию перешло до тысячи корейцев, большей частью бедных крестьян. Местные русские власти снова стали настаивать, чтобы власти Северной Кореи не пропускали своих жителей к русской границе. См.: Ko Sung Je. A Study on Korean Emigration to the Maritime Provinces 1853-1945, - Kuksagwan Nonchong, Љ 11, 1990, p. 1-32.

Летом 1871 г. генерал-губернатор Восточной Сибири Н.П. Синельников предписал губернатору Приморской области переселить вновь прибывших корейцев численностью в 500 человек на пароходах на Амур и расселить их в районе казачьего пешего батальона. Ким Сын Хва. Очерки по истории советских корейцев. Алма-Ата, Наука, 1965, с. 31. Для поселения корейцев была избрана местность на р. Самара, где было устроено село, получившее название Благословенное. О корейском селе Благословенное см. подробнее: Материалы статистико-экономического обследования казачьего и крестьянского хозяйства Амурской Области. т. II, ч. 1. - Труды командированной по Высочайшему повелению Амурской экспедиции. вып. II, Спб. 1912, с. 189-197; там же. ч. 2, Спб. 1913, с. 161-162; 543-547.

По переписи корейского населения в Ханкайском, Суйфунском и Сучанском округах Южно-Уссурийского края, осуществленной В. Висленевым в 1878 г., общая численность корейцев, живших в 20 селениях составила 6 142 человека. Сборник главнейших официальных документов по управлению Восточной Сибирью. т. IV. Инородческое население Приамурского края. вып.1. Корейцы и инородцы Южно-Уссурийского края Приморской области. Иркутск, 1883, с. 57. В Амурской области, в с. Благословенном жило 624 корейца.  там же, вып.2, Иркутск 1884, с. 18.  Таким образом, всего в Приморской и Амурской областях в конце 70-х гг. XIX в. в 21 селении насчитывалось 6 766 корейцев.

В конце 70-х - начале 80-х гг. XIX в. царское правительство усилило внимание заселению Южно-Уссурийского края русским населением и стимулировало переселенческое движение чрезвычайными льготами.* *Новый порядок организации переселения, установленный законом от 1 июня 1882 г. предусматривал ежегодно в течение трех лет отправлять за счет государства 250 семей из южных районов России морским путем на Дальний Восток. Переселенцам предоставлялись льготные ссуды сроком на 33 года в сумме 600 рублей на семью, земля 15 десятин на взрослую мужскую, но не более 100 десятин на одну семью. Они освобождались на 3 года от всех земских повинностей и на 20 лет от всех государственных податей и повинностей. См. подробнее: Алексеев А.И., Морозов Б.Н. Освоение русского Дальнего Востока. Конец XIX в. - 1917 г., Москва, Наука, 1989, с. 7-10. Принятые меры привели к тому, что общая численность русского населения Приморской области увеличилась с 8 385 человек в 1882 г. до 66 320 человек в 1902 г. Это означает, что русская колонизация Уссурийского края началась фактически только с 1883 г. Численность корейского населения области увеличилась за этот период с 10 137 до 32 380 человек. Граве В. Китайцы, корейцы и японцы в Приамурье. Спб. 1912, с. 130.

Русско-корейская конвенция о пограничных сношениях, подписанная 8 августа 1888 г. в Сеуле между К.И. Вебером и президентом коллегии иностранных дел Ким Юн Сиком, а также устное соглашение, достигнутое между ними, легли в основу мероприятий русских властей по оформлению правового положения поселившихся в России корейцев и регламентации вопросов корейской иммиграции.  См.: Пак Б.Д. Россия и Корея. М., Наука, 1979, с. 61-74.

Согласно указанию Приамурского генерал-губернатора А.Н. Корфа все корейцы, находившиеся в России, были условно разделены на три категории. К первой были отнесены корейцы, переселившиеся в Россию до заключения русско-корейского договора 1884 г. Им разрешалось остаться в Уссурийском крае, и они должны были быть приняты в русское гражданство. Ко второй категории были отнесены корейцы, переселившиеся в Россию после 1884 г., но желающие принять русское подданство и обязывающиеся исполнять правила, установленные для первой категории. К третьей категории были отнесены корейцы, временно проживающие в Приамурском крае, т.е. не осевшие здесь, а приехавшие на заработки. Они не имели права селиться на государственных землях. Оставаться же в русских пределах они могли только по получении русских билетов на жительство. См. побробнее: Песоцкий В.Д. Корейский вопрос в Приамурье. - Труды командированной по Высочайшему повелению Амурской экспедиции. т. XI, Хабаровск, 1913,с. 2-5. Переселяться в Россию и проживать здесь разрешалось тем, кто имел корейские паспорта, которые следовало через месяц обменять на платные годовые русские билеты.

В 1893 г. новым Приамурским генерал-губернатором стал С.М. Духовский, выступивший с иной позицией в отношении корейского вопроса в Приамурье. Он был сторонником использования корейцев для колонизации края и приема их в русское подданство с наделением землей. В государственных интересах Духовский считал необходимым без замедления привести к присяге корейцев первой категории, чтобы дарованием такой льготы улучшить их материальное положение, а вместе с тем вызвать еще большие симпатии к России со стороны Кореи. Одновременно он признал необходимым дать отсрочку на выселение корейцев второй категории, взыскивая с них за время пребывания плату за пользование землей. Духовский пересмотрел также численность корейцев, причисленных к трем категориям. В 1895 г. в Приморском крае к первой категории были отнесены 11 311 человек, ко второй - 2 400, к третьей - 3 000 человек. Духовский С.М. Всеподданнейший отчет Приамурского генерал-губернатора. 1893,1894 и 1895 годы. Спб., 1895, с. 28-29.

Политику С.М. Духовского в корейском вопросе продолжил его преемник на посту Приамурского генерал-губернатора Н.И. Гродеков (1898-1902). По его инициативе в 1898 г. было разработано "Положение о китайских и корейских подданных в Приамурской области", согласно которому в русское подданство приняли всех оставшихся без присяги корейцев первой категории и было обещано принять в русское подданство также корейцев второй категории, проживших в Уссурийском крае не менее 5 лет; корейцам же третьей категории разрешили селиться по рекам Иману, Хору, Кие и Амуру. Песоцкий В.Д. Корейский вопрос в Приамурье. - Труды командированной по Высочайшему повелению Амурской экспедиции. т. XI, Хабаровск, 1913, с. 114.

Таким образом, в 1900 г. разрешился важный вопрос о подданстве корейцев, переселившихся в Россию. Было решено принять в русское подданство всех корейцев, отнеся их к сословию государственных крестьян, наделить их землей по 50 десятин на семью; привлечь ко всякого рода налогам и сборам и принять меры к скорейшей ассимиляции их русским населением. Кроме этого, было признано нежелательным дальнейшее переселение корейцев.

Либерализация политики С.М. Духовского и Н.И. Гродекова в отношении корейских переселенцев способствовала быстрому увеличению численности переселяющихся в Россию корейцев. В 1894 г. в Приамурский край прибыло морем 9 980 переселенцев из Кореи, из них 3 995 человек во Владивосток, 5 985- в Амурскую область. По сведениям, собранным чиновником Приамурского генерал-губернаторства Черняевым, 117 человек поселились на надельных землях крестьянских селений, 336 - на надельных землях казачьих станиц, 1 350 - на землях собственников и городских управлений, 650 - на наделах чинов лесного ведомства. См.: Ким Сын Хва. Очерки по истории советских корейцев. Алма-Ата, Наука, 1965, с. 31.

С весны 1895 г. в Южно-Уссурийский край стали прибывать новые группы переселенцев из Кореи, преимущественно земледельцев и чернорабочих. Иммигранты нанимались главным образом к русским крестьянам в качестве поденщиков на сезонные полевые работы, выполняли неквалифицированный труд на угольных разработках, золотых приисках, строительных работах, рыбопромыслах, лесоразработках и т.д. См.: Насекин Н. Корейцы Приамурского края. - Журнал министерства народного просвещения. 1904, Љ 3, с. 1-61; Комов А. О китайцах и корейцах в Приамурском крае.- Сибирские вопросы, 1909, т. 27, с. 18-27; Хроленок С.Ф. Китайские и корейские отходники на золотых приисках русского Дальнего Востока (конец XIX - начало XX в.). - Восток, 1995, Љ6 (Афро-азиатские общества: история и современность ), с. 70-81.

В 1895 г. всего в Приамурском крае, по официальным данным, числилось 18 400 корейцев, из которых 16 700 человек жило оседло в Суйфунском и Посьетском участках Приморской области, 600 человек - в окрестностях Хабаровска и 1 100 человек - в с. Благословенном. Духовский С.М. Всеподданнейший отчет Приамурского генерал-губернатора. 1893,1894 и 1895 годы. СПб., 1895, с. 28.

О росте численности корейского населения Приморской области свидетельствую данные таблицы 3.1, Составлена по материалам: Рагоза А. Краткий исторический очерк переселения корейцев в наши пределы ( по архивным материалам Приамурского областного управления).- Военный сборник, 1905, Љ5, с. 206-222; Песоцкий В.Д. Корейский вопрос в Приамурье. - Труды командированной по Высочайшему повелению Амурской экспедиции. т. XI, Хабаровск, 1913,с. 2-6; Аносов С. Корейцы в Уссурийском крае. Хабаровск-Владивосток, 1928, с. 27-29. из которых становится ясным, что в течение второго этапа общая численность корейских иммигрантов выросла почти в четыре раза.

3.1.3. Третий этап ( 1905-1917 гг.)

Русско-японская война 1904-1905 гг. и установление японского протектората над Кореей привели к усилению корейской эмиграции в Маньчжурию и на Дальний Восток России. Известный исследователь истории российских корейцев Б.Д. Пак считает, что движение корейского населения из Кореи в сторону русского Приморья, начавшееся в 60-х гг. XIX в., нельзя было называть еще эмиграцией в полном смысле этого слова ввиду незначительности его размеров. Скорее, это было естественное просачивание через границу. Действительная же эмиграция, т.е. массовое оставление корейцами своей родины с целью найти другое отечество в России, началось именно в период японского протектората и приобрело еще более широкие размеры после аннексии Кореи Японией. Она началась под давлением волны японского колонизационного движения в сторону Кореи. Пак Б.Д. Корейцы в Российской империи. М., 1993, с. 102. В этой связи согласие можно выразить лишь в той части, что эмиграция корейцев приобрела более массовый характер после установления японского колониального режима, однако весь предшествующий период с 1863 г. следует также отнести к истории корейской иммиграции в Россию.