Эти изменения подтолкнули к политической активизации в 1930-х годах деятельности Украинской национальной колонии (УНК) в Харбине во главе с Юрием Роем. УНК, которая насчитывала около тысячи активных членов, разрабатывала политическую программу на случай успешного захвата власти в Зеленом Клину, особенностью которой было объединение усилий с казаками Дальнего Востока, прежде всего из забайкальских, для создания единого государства и полного отказа от сотрудничества с российской белой эмиграцией. Сказывались образы периода гражданской войны и нежелание русских эмигрантов признать украинский права самостоятельной нации.

Опасаться того, что японцы в случае захвата Зеленого Клина, будут на его территории делать то, что немцы на Украине, не приходилось. С одной стороны, японцы не считали ни одну из европейских наций неполноценной, и всегда с большим уважением относились к тем европейцам, которые хотели с ними сотрудничать. С другой стороны, опыт интервенции в 1918-1922 годах и деятельности Дальневосточной республики показал, что без тесного сотрудничества с местными деятелями одними только карательными мерами Японии будет трудно подавить повстанческое движение и удержать под своим влиянием Зеленый Клин.
Однако Новой Украине на Дальнем Востоке не суждено было состояться в середине ХХ века. В 1943 году после ряда крупных поражений немцев в России и японцев в Тихом океане, Япония окончательно отказалась от военных планов против СССР. После этого прекратилось финансирование УНК и был распущен батальон "Дальневосточная Сечь". В 1945 году Маньчжурию захватили советские войска, и тысяча украинцев, не успевшие эмигрировать, были расстреляны, а оставшиеся - отправлены в советские концлагеря, откуда мало кто вернулся живым.

Мечты сбываются...

У крестьян Российской империи (в состав которой входила и Малороссия, то бишь - Украина) издавна было поверье, что где-то на востоке, за Сибирью, есть привольная плодородная равнина среди гор, " зеленый клин ", где никто не живет, где нет свирепых царских приказных, где можно жить "вольной артелью". В поисках этого "зеленого клина " с XVII века тянулись в Сибирь беспрерывные потоки переселенцев, в том числе и украинцев.

Первые же документальные свидетельства нездоровой активности украинских националистов в Приморье датируются эпохой революции 1917 года. Поскольку предыдущие 20-30 лет, согласно указаниям властей, территория заселялась в основном выходцами с Украины, к этому времени едва ли не 80 процентов населения края были этническими украинцами. Естественно, в общей массе нашлись свои идеологи, вожди и организаторы. Идея создания "новой Америки", собственного независимого государства, полюбилась тогда многим.

В 1918 году в Хабаровске уже заседает Третий Всеукраинский съезд (тогда же во Владивостоке организовывается окружная Рада). 27 июля 1921 года украинская Громада (общество, в данном случае - руководство общества украинских националистов - Прим. авт.) обращается за помощью к японскому императору. Красная Армия тогда стояла на подступах к Приморью, а местные националисты не смогли собрать свои сечевые отряды: власть уходила из рук, и для спасения ситуации они предприняли попытку торга с японцами. В обмен на силы императорской армии, которая должна была выбить красные части из прилегающих к Приморью территорий, украинские националисты предлагали сдать в концессию Японии богатства края - лес, пушного зверя, рыбу, прииски и т.д.

Украинский пасьянс

Но вести оперативную игру приморским чекистам пришлось сразу по двум направлениям - разобщать белоэмигрантское движение и контролировать аппетиты харбинских украинских националистов. Агентурная сеть, созданная в середине 1920-х, и спустя десять лет работала без сбоев. И вот объектом ее пристального внимания становится Юрий Рой, выбранный в 1936 году главой так называемого Украинского Дома. На полученные от японцев деньги им издавался журнал "Далекий Схiд", героями публикаций которого становились то Коновалец, то Шептицкий, то и вовсе Гитлер. Журнальчик, конечно, был убогонький - призывы "изгнать москалей" на "рiднiй мовi" писались не очень-то грамотно. Точнее говоря, это был не украинский литературный язык, а диалект западной Украины, густо замешанный на заимствованиях из разговорного польского и русского. Например, в октябрьском номере журнала за 1938 год Гитлер говорит (на мовi, разумеется): "Я спочуваю долi Cловакiв, Полякiв, Мадярiв и Украiнцiв". Однако на правильном украинском следовало сказать не "спочуваю" (такого слова в нем просто нет), а "спiвчуваю" - в смысле, "сочувствую". Таких ошибок - добрый десяток в каждом из номеров. О чем это говорит? Только о том, что Юрий Рой со товарищи носителями родного украинского языка не являются. И действительно, в 1945 году, когда отряды СМЕРШ захватят переписку "борцов с москалями", выяснится, что она велась между соратниками по украинскому националистическому движению на "москальском".

Чем же привлекает к себе внимание Юрий Рой? Во-первых, необузданными амбициями. В его планах, например, создание Зеленого Клина - украинского государства на территории Приморья. Впрочем, границы "Зеленой Украины" двигаются дальше и дальше - вот уже "мапа" (карта) России почти полностью окрашена в зеленый цвет (см. фото). "Как же это сделать?" - спрашивают Роя его японские хозяева из военной миссии. "А очень просто, - отвечает Рой, - вот видите нашу молодежь? Мы изучаем с ними военное дело и готовимся к захвату власти в Приморье. У нас сегодня имеется в наличие 3000 семей, готовых заселить край!" Однако при всем при этом господин Рой с молчаливой надеждой глядит на японские штыки. А тем временем японцы, хоть и дают денег, но шпыняют - пора, мол, начать настоящую работу по борьбе с большевизмом.

Но какая-никакая работа все же идет. Например, в Украинском Доме собираются два раза в неделю гарнi хлопцi - горилка, танцы, драки (куда ж без них, традиция-то вековая). А в журнале "Далекий Схiд" выходят статья за статьей, доказывающие, что Украина и Россия - абсолютно разные государства. И народы, их заселяющие, тоже разные. Русские, дескать, ведут свои корени от вятичей, обитавших ранее в районе Эльбы. А когда германские племена их вытеснили, пришли вятичи на другую территорию и активно перемешались с финно-угорскими племенами, испортив чистоту крови. То ли дело украинцы - чистокровные европейцы. Даже Русь - и та Киевской была изначально. И все бы ничего, да только вот "настоящих буйных мало" - от силы не наберется и 50 человек, поддерживающих эти разговоры. Вот и приходится всем украинцам, обращающимся за материальной помощью в Украинский Дом в Харбине, произносить Рою клятву следующего содержания: "Обязуюсь перед Богом и людьми все силы отдавать на защиту Украины - суверенной, соборной и ни вид кого незалежной!" Да еще радуется ухо Роя, когда, например, секретарь Громады, бывший русский офицер, окончивший Киевское николаевское училище, кричит в сердцах: "Украйна была оккупирована еще до 1917 року! И с 1919 року вона опять оккупирована!" Не знает Рой, что с 1936 года его епархию тайно проверяют не только эмиссары Евгения Коновальца, главного на тот момент украинского националиста, но и чекисты, сообщающие в своих донесениях о том, что работа Роя ценности не представляет вообще. И что Зеленый Клин на Дальнем Востоке - авантюра.